Слишком. Слишком трудно дышать, слишком много событий, в которых трудно угадать_ узнать замысел главный, ощутимый. Не могу собраться. И просто хотя бы на грамм осознать весь тот миг, что обрушится на меня этим днём_ вчерашним. И вроде как жаловаться даже мне не на что, нет повода для беспокойства, вот только как опять так получается, что снова клетка западни сковывает своими прутьями воздух, прерывая доступ к свободе, гранича собой пространство. Нечем дышать. Паника перекрывает весь кислород и всё, на что я способна, это признать, что мы снова оказались в западне. Подстроена эта шутка, быть может нет. Но всё, что я слышу это собственный пульс в своей голове, он бьется в висках, о них ударяясь, словно о времени, ушедшем мне напоминая. Что происходит? Творится? Марго. Где она? Что дальше будет? Тру друг о друга запястья, пытаясь расслабить веревки, что намертво скрепили мои руки, гранича мои движения, без толку. Слышу, как возмущается Марго, но сама ни слова не могу проронить. Что-то невидимое скует мои движения, и разум на миг заморозит; и только думать останется в эту секунду. Хотя, казалось бы, с нашим образом жизни и всем тем, что было пройдено, можно было уже достаточно научиться_ получить информации о том, как поступать в подобном случае, когда внезапно похищают.
И сколько не за себя мысли были заняты, сколько за Марго. Она была в опасности теперь вдвое больше, чем кто-либо ещё, а может и втрое. Слишком много событий – можно повторять много и много раз. А ведь совсем недавно никто и знать не знал, что мальчик Картер смог отличиться и вот пришла очередь уже второго брата становиться отцом. Слишком много страданий и без того уже выпало на эту парочку, и думать о худшем варианте сейчас стало бы самым последним предательством для себя и не только. Машина резко поворачивает к обочине, призывая меня на миг вернуться в реальность. Тот мешок, что был надет на голове не точно бы не позволял следить за событиями, сколько даже свет дневной не пропускал. Не просто следовать событиям, но я знаю, что, хотя бы сейчас не самое время впадать в панику. Но даже здесь готова допустить версию, что до меня просто не сразу доходит смысл происходящего. И мне страшно. Но только страх этот не тот как раньше, страх гораздо больше и опаснее; когда на кону увеличиваются ставки. Помню дуло пистолета, которым мне угрожали, пока связывали руки, помню то чувство, когда мне приходилось переживать тоже самое, когда я была беременной, и когда меня пытались убить. Этот страх, который нельзя ни с чем спутать. Страх, который успел изменить меня, бросая меня словно маятник от мнимого счастья, до полного отчаяния. Этот бесконечный круговорот несчастий в природе, после которого так и хочется получить дозу спокойствия. Хотя бы часть отдыха, когда не нужно будет не за кого переживать, не надо бояться; бегать; думать. Или хотя бы просто начать думать о себе, а не о ком-то другом, отдавая себя всецело.
Где теперь был Эйдан? Должно быть опять проводил время в своей больнице. И где сама суть будет_ истина. Когда даже здесь были свои проблемы, что были скрыты от глаз, и даже собственных, что так старательно приходилось мнимым образом прикрывать, делая вид незамеченный. Время не способно менять человека, но только сам человек способен вырасти. Когда взгляд на вещи другим может стать, когда события начинают восприниматься по-другому. Но только время всё для этого нужно.
Нас привезли неизвестно куда и оставили непонятно где. Темная комната, с тяжелыми стенами, и никакого намека на окна, подвал сырость. Словно почувствовав, что я окажусь сейчас в не лучшим для себя месте, я начинаю отбиваться, поняв, что это последний шанс на свободу. Но вместо достойного ответа, слышатся лишь угрозы, прежде чем руки освободят и не забросят в какую-то комнату, где предстоит разве что не закончить свои последние часы.
- Выпустите нас!!!! Выпустите хотя бы её!! - отчаяние всё больше сдавливает грудную клетку, срывая слова на крик; заставляя сильнее хватать воздух ртом, когда кислорода перестает хватать. Проходят часы, а может и дни. Чувство времени пропадает, так же, как и вещи, что имелись. Но вот она истина. Дверь открывается и первый вопрос, который окажется озвучен вслух, кто из нас Маргарита Денверс. Что происходит, не понимаю, просто импульс неведомой силы срабатывает в моей голове, и я резко дергаюсь вперед, прикрыв собой Марго, решительно заявляя, что это я…. Но в тот же миг всё обрывается, и я больше не чувствую твердой почвы под ногами, запомнив лишь то, что мое сознание покидает меня от сильного удара. Растворяюсь в неизвестной плоскости, теряясь в пространстве. И вроде ощущаю ещё свое тело, чувствую что-то, осознаю. Но не могу понять жива ли я. Слишком мутно всё перед глазами, и вопросы какие-то, что сквозь гул доносятся словно из тоннеля, а то и вовсе глухой трубы, которая длинною с жизнь. Хочу лишь храброй казаться, да не удается мне это; с трудом большим. Хочу знать, что они сделали с настоящей Марго, но только ответа не получаю. Её больше нет рядом. Нет в этой комнате, куда меня привели, наводя ещё больший страх и панику. Но лучше уж они будут звать меня Ритой, что подтверждением станет, что с настоящей ничего не случится.
Внимание снова приковано к вопросам, на которые у меня нет ответа. И думать долго не пришлось, чтобы понять ответ к задачке из ряда «зачем мы здесь все собрались» Картер. И снова братья. И снова эта тема с криминальным миром, который, казалось бы, будет преследовать меня до бесконечности. Не могу ничего сказать, и просто молчу. Да, я всё уже сказала, и требование мое было лишь одно – отпустить Марьен. Ту, которая теперь стала мной. И я надеялась, что у неё хватит ума не выдать моего маленького обмана и не признаться в том, кто она есть на самом деле. Хотелось бы представить_ увидеть выражение её лица, когда она услышала мое представление. Никто не мог ожидать такого поворота и даже я сама сейчас с трудом ещё представляю всю суть содеянного. Я не собиралась отвечать ни на чьи вопросы, да хотя бы просто слушать угрозы. Сколько времени прошло с тех пор, как нас с Марго похитили. Я не знала. Опять же. Всё тоже самое «слишком». Голова гудела и не только от усталости и недосыпа, когда я последний раз ела я тоже не знала. Пусть даже кто-то добрый пытался нас кормить и только мне не хотелось и кусочка в рот брать. Очередной хлесткий удар, который пытается меня привести в чувство, и только преимущество силы явно не на моей стороне.
И снова комнатка, всё тот же матрас под боком и стальная слабость во всём теле, словно некто инкогнито залил в него свинец и этот груз не дает мне шевелиться. Слишком дурно ощущать себя почти что убитой, но всё ещё живой. Вновь одна, и только тихие звуки ветра, внезапно проникнут в мой разум вместе со свежим глотком сквозняка. Пытаюсь шевелиться, что в итоге оборачивается удачно попыткой, позволяя мне повернуться вначале удобнее на бок, а затем и вовсе сесть, пытаясь прислушиваться ко звукам, что доносились из-за приоткрытой двери. Замечаю поднос и установленную на нем еду. Сейчас или никогда. Проносится в моей голове, когда я нахожу в себе силы для финального, последнего рывка к победе. Не замечаю усталости, делаю вид, что её нет. Поднимаюсь, придерживаясь за стену и прокрадываюсь к двери. Не понимая, что та оставлена не случайно. Всё, что я хочу это оказаться на улице, получить шанс к свободе. Только эта цель способна дать мне силы, и какая-то доля удачи, которая унесет мои ноги подальше от этого места. В голове царит более, чем просто хаос, а на руке виднеется легкий укол от иглы. Я не могла знать, что это, но мне хватало сил понять, что если не убраться от сюда сейчас, то потом будет уже слишком поздно.
Вырываюсь на улицу, следуя какому-то указателю, который я увижу на стене. Пытаясь бежать между деревьев, разве, что каким-то чудом не теряя равновесия, пусть даже пару раз неплохо так упав, цепляясь за ветки деревьев. Пока какая-то дорога не окажется передо мной.
Черная машина появляется из неоткуда, и снова чудо спасает меня от того, что я не была раздавлена случайным водителем. – Прошу. Помогите. Мне нужно срочно в город. – проговариваю я по-английски, надеясь, что мужчина за рулем разберет мои слова сквозь панику. – Мне нужна ваша помощь... – почти что молю я, даже не думая какой измученной и потрёпанной я могу казаться. Ещё немного и я просто упаду здесь на этой обочине и больше некому будет мне помочь.

Притвориться другим человеком, если этот человек дорогой тебе и не просто так, а по-настоящему. Не просто об этом подумать, зато как оказалось куда проще сделать. Вроде не мало прожито было лет мной в этой жизни, но события, что успели со мной произойти оставили не малый отпечаток на моих поступках и действиях. На всём том, что я делаю теперь или вовсе стараюсь не делать. Что-то изменилось, а что-то прежним осталось. И не зря говорят, что люди не меняются, меняется лишь отношение к происходящему. Я не изменилась, просто в какой-то момент я стала взрослее, что даже опытом нельзя будет назвать. Приходит время, когда старый-добрый импульс остается неизменным качеством, а вместе с ним и импульсивность действия не заставляет себя ждать. На тот момент, когда я выдавала себя за Марго, я не думала о том, что станет со мной, и к чему вообще может привести эта выходка. Я не думала о своем благополучии, о сынишках или Эйдане; их не было сейчас рядом_ здесь и их жизнь не могла висеть на волоске. И кто бы ещё смог понять ситуацию так же как я, если я сама же в ней уже успела побывать и даже более, чем однажды. Эйдан должен был понять мой поступок, должен понять зачем я это всё делаю, но почему так просто забываю о том, что должно происходить по ту сторону комнаты. Я отдаю себя целиком, забыв о том, что будет лучше для меня самой. Не думая о последствиях, цепляясь лишь за какую-то жалкую нитку несуществующей удачи.
Это оказалось проще, чем казалось. Остальное было скрыто шармом неизвестности. И не о шарме сейчас речь, а о том, что я должно быть по-настоящему подписываю себе сделку с дьяволом выдав себя за Марго. Уж лучше я, чем она. У кого, как не у неё впереди ещё больше, чем жизнь. А я быть может своё время отжила, и мне пора по-настоящему отдохнуть. Ведь на самом деле многое из моей жизни было пережито, и дело оставалось лишь за малым, за нормальным будущем. Вот только прошлое было настолько насыщенным, что я успела порядком устать от него. Все события, заходящие одно на другое, люди, лица, страны. Я даже толком не могла определиться со своей профессией, но в общем и целом была рада тому, что происходит. Но действительно ли этого я хотела или нет, вопрос по-прежнему оставался открытым. И быть может, эта самоотдача ситуации станет побегом от себя самой. Игрой в импровизированную рулетку той, кому действительно нечего терять в этой жизни. Сумасшествие, что имеет горький привкус безумия. И лучше пускай будет оно родное, чем страх за то, что произойдет в следующую очередь.
Я даже замолвить слово не успеваю, когда меня тут же призывают к активным действиям без права на свободу. Я даже Марго не успеваю поймать в поле своего зрения, как нас тут же разделяют, призывая все мои последние силы доиграть эту партию жизни со смертью. На самом деле я действительно сомневалась в том, что мне удастся выбраться живой из этого места. Либо всё действительно было настолько запущено, либо я напрочь потеряла чувство владения ситуацией. Я начинала проигрывать самой себе, слепо думая, что у меня хватит сил противостоять этому напору, когда очередной вопрос нарушается сильнейшим ударом, заставляя глаза наполниться слезами, но даже те сейчас не могут сыграть своей роли. Перестаю понимать, что нужно от меня. Я просто устала. Устала от этого безумства, от этой бесконечной игры добра со злом, когда актеры теряют свои роли, а персонажи забывают следовать сценарию. Мир разрушается, а вместе с ним и сознание, что болью тупой насытится, давая общий покой всему. Слишком измучена, но знаю_ верю, что концом не может это всё стать; пусть даже угрозы слыша, пока моя голова не опустится к груди, лишая меня последних сил. Это могло стать настоящим концом, в чём я даже не могла сомневаться. Вот только вместо конца я получаю прорыв сознания. Что это? Очередная шутка или бред.
Состояние слишком бредового разума, когда становится трудно понять правда это или же сон. Вроде и ощущения живые, но нет ни времени, ни сил на то, чтобы гадать над происходящим выискивая какой-то там подвох. Одна лишь мысль о спасении. Но только через минут пять после начала побега я начинаю понимать как сильно заблуждалась, когда оценивала свои силы, что снова решили оставить меня. Стоит выскочить к дороге, как я тут же замечаю машину. Вот он мой шанс. Мысль шальная промелькнет в голове; иначе и быть не может. Едва не попадаю под колеса, быть может оно и к лучшему, и моя жизнь не должна закончиться вот так вот на дороге, после того как мне удается сбежать от плохих ребят. Всё, что я успеваю запомнить перед тем, как сильный крепкие руки подхватят меня это лицо, что оставит не малый след в моем подсознании, прежде чем та дрянь, которую видимо мне вкололи начнет свое действие и я не отключусь где-то в промежутке между нахождением на руках и задним сидении машины.
Должно быть я оказалась в раю, когда, открыв глаза увидела тончайшую материю, что представляла собой балдахин кровати, в которой я лежала предусмотрительно подготовленной к отдыху. Удобная подушка и мягкое одеяло, которым я была укрыта. Приятные цвета комнаты, и не менее приятная кровать. Если это сон, то я не хочу просыпаться. Не хочу уходить из этой комнаты, и даже шевелиться. Да хоть какие-то признаки подавать, когда чуть приглушенный дневной свет проникает в комнату, призывая вновь закрыть глаза или как минимум задержаться в таком положении ещё ненадолго. Лишь через какое-то время станет понятно, что на мне одета футболка и она явно мне не принадлежит, комната, где мне не приходилось бывать раньше и головная боль, которая по нарастающей просыпалась в моей голове вместе со мной. Поднимаюсь на кровати, придерживаясь рукой за её край, осматриваясь по сторонам и между тем собирая осколки того хаоса, который начал вставать на свои места. Эта комната допроса и пытки, этот страх за Марго, внезапно появившаяся машина и её водитель, что спас меня. Прикрываю глаза, ощущая, как тошнота начинает подкрадываться к горлу вовремя замечая стакан воды и какую-то таблетку, по всей видимости обезболивающего рядом на тумбочке и тут же её проглатываю, жадно запивая водой. Становится немного легче, и я могу осмотреться теперь уже сидя в кровати, примечая силуэт на балконе, дверь к которому была открыта.
Я не могла здесь оставаться, и мне как минимум нужно было понять, где я есть и что мне делать теперь дальше. Подозреваю, что именно этот человек привез меня сюда, поймав тогда на дороге и как минимум я должна быть ему благодарна за это. Казалось, что вся общая проблема решена, а значит совсем скоро я смогу вернуться домой и всё снова станет на свои места. Поднимаюсь на ноги, ступая босыми ногами по полу в направлении балкона, делая последний шаг не совсем уверено, как хотелось бы, застывая на какой-то миг в дверном проеме.
- Должна признать, вы неплохо умеете принимать гостей. – зачем-то говорю я, когда слова приходят в голову сами собой. Лучше уж так, чем молчать, не зная, что говорить или что делать. Всё ещё ощущаю неловкость от того, что вообще тут нахожусь. В этом чужом доме, проснувшись в чужой постели, когда ещё… вчера? Находилась на волосок от смерти. На мгновение я не меняю своей позы, когда вижу, какой вид открывается с балкона и не только с балкона, но и спины владельца этого дома становится достаточно для того, чтобы понять в каком месте я оказалась, но тут же стараюсь прогнать эти мысли. – Должно быть, мне стоит сказать вам спасибо… – с небольшой запинкой проговариваю я, выходя на территорию балкона и подходя к перилам. – Я могу позаимствовать ваш телефон? Хочу знать, что всё хорошо… дома. – говорю не сразу, быть может даже чуть смутившись от того, что успела пожалеть, что на мне лишь одна футболка. Но не хочу сейчас даже слышать ни о чем другом, пока не узнаю, что с Марго и её не родившемся малышом всё хорошо и они в безопасности, а этого знать моему новому знакомому было знать не обязательно, тем более, что я даже имени его не знала. Сделаем вид, что всему ещё придёт свое время и ответы не заставят себя ждать.